Только шкура медвежья лежала на стане, не сочтёт враг сегодня потерь. Окровавленный молот держал он в руке и кричал будто бешеный зверь. Он один без брони и без страха в глазах в бой бросался как Одина сын. Восседает в Вальхалле теперь этот воин с отцом небесных дружин.
